Неопубликованные тексты (Тайша Абеляр)
Глава 9. Маски Пасколы
Мои ноги были красными и опухшими. Лосьон от укусов блох, который дала мне Зулейка, совсем не помог. Напротив, что-то в нем, казалось, делало укусы еще более несносными. Это напомнило мне время, когда я болела ветряной оспой в детстве, только теперь было ещё хуже.
- Чем это Зулейка меня так вырубила? - спросила я Карлоса, когда мы ехали к станции Викам.
- Какао.
- Ты имеешь в виду, что в том напитке был только какао-порошок? Я так не думаю.
Карлос кивнул.
- Она думала тебе нравится горячий шоколад и это отвлечет тебя от укусов.
- Мне нравится какао, но оно никогда так раньше на меня не действовало.
- На тебя повлияло магнетическое искусство Зулейки. - объяснил он. - Она может перемещать центр осознания человека с помощью своего тела сновидения. Все, что ей нужно сделать, это посмотреть тебе в глаза или прикоснуться к твоему лбу, задней части шеи или лопатке, и ты выключишься, как свет.
- Ты уверен, что в напитке больше ничего не было?
- Абсолютно. Я настаиваю на этом. Нет нужды прибегать к употреблению лекарств или зелий. Зулейка - ведьма высочайшего уровня. Нагваль Хулиан сам научил ее. Она испытывает к тебе близость, потому что ты похожа на нее, тоже немного сумасшедшая. Когда-нибудь она покажет тебе свое искусство.
- Что это за искусство? – спросила я. - способ вырубить человека похлопыванием по спине?
Карлос опустил козырек над стеклом, чтобы защитить глаза от солнечных лучей.
- Зулейка - непревзойденная сновидящая. Следуй за своим телом сновидения. Когда ты снова найдешь ее, она научит тебя преследовать двойника.
- Что такое преследование двойника? - спросила я.
- Тебе придется подождать, пока Зулейка покажет тебе это. - сказал Карлос. - Она в этом мастер. Как я уже сказал, она училась у нагваля Хулиана и кое-кого еще из нашей линии.
- Кто был этот другой человек?
- Маг с безграничными возможностями. Линия дона Хуана обязана этому человеку, так же как и он обязан нашей линии. Это всё, что я могу пока сказать.
Я хотела расспросить больше об этом таинственном персонаже и об искусстве Зулейки, но мы уже прибыли на станцию Викам. Бенни ждал нас перед своим домом. Когда он увидел нашу машину, то вскочил и сказал, что знает нескольких человек, у которых могут быть маски на продажу.
Он предложил сопровождать нас, чтобы мы не заблудились. Сначала я подумала, что он просто вежлив или хочет побыть в компании своего друга, но когда я увидела, как обычный камень или кактус служат указателями поворота на дороге, стало очевидно: нам нужен чей-то советчик, который хорошо знает эту местность.
Было бы невозможно найти чей-то дом или магазин, если ты там не был раньше, а иногда даже если и был. Хотя Бенни ехал с нами, все же несколько раз приходилось возвращаться назад, и мы блуждали по дороге, которая была едва видна.
Мы пересекли автостраду и свернули на дорогу, которая, по словам Бенни, вела в Потам, где жил Дон Фелипе, резчик масок.
Найти конкретный дом было подвигом, потому что все они были похожи. Типичный дом имел стены из плетеного тростника, иногда покрытые глиной, и крышу, так же из тростника, присыпанную землей. Для строительства использовались незамысловаты материалы: саманный кирпич, тростник и мескитовое дерево для опорных столбов и балок.
Иногда я видела рваные тростниковые циновки, служившие частью крыши. Все дома имели две или три комнаты и рамаду, которая состояла из крыши, поддерживаемой кривыми мескитовыми шестами. Помимо защиты от солнца, рамада служила местом для хранения трав и кукурузы, которые подвешивались сверху для сушки.
Дома были окружены забором высотой в пять или шесть футов из плетеного тростника, который иногда полностью скрывал двор. Я видела загоны в которых бегали малочисленны козы, свиньи или ослы, ну и конечно же цыплята, а так же самые худые собаки к югу от границы. Повсюду я чувствовала запах горящего мескитового дерева от кухонных печей.
Удивительно, но вокруг было очень тихо, за исключением случайного лая собаки или карканья вороны. Я не могла не заметить резкий контраст между шумной мексиканской общиной Викама, где жил Бенни, и поселениями яки.
- Здесь поверни - сказал Бенни Карлосу, указывая в окно машины.
- Налево, к тому мескитовому дереву? – переспросил Карлос?
- Еэээ, поверни налево.
- Как вы думаете, резчик масок будет дома? - спросила я.
- Еэээ, он всегда там. - сказал Бениньо. - Если нет, пойдем к магазину.
Я пыталась понять, почему Бенни перед всеми своими ответами ставил «Еэээ». Наверное, это какой-то испанский сленг, используемый в той части Соноры, или, может быть, диалект яки. Пока мы ждали Бенни, который побежал в кусты, я спросила Карлоса, что означает его «Еээ».
- Бенни использует его каждый раз, когда что-то говорит, - сказала я.
Карлос засмеялся.
- Он говорит "да" по-английски. Бенни пытается выучить английский. Поболтай с ним. Не стесняйся. Когда Бенни вернулся, я спросила его, что яки продают в своих магазинах.
- Седла и консервы, - сказал он, - Кофе, сахар и кока-колу.
Бенни сказал, что знает, где находится магазин и отвезет нас туда.
- Где все женщины? – спросила я, так как по дороге нам попадались одни мужчины.
- Сидят по дома. - ответил Бенни. - Они не выходят, если у них нет причины, например, набрать воду из колодца, дров для костра или купить припасы в магазине.
- Не могу поверить, что здесь есть магазин, - сказала я. Я не видела ничего, кроме развалин из саманного кирпича и пустынной растительности.
- Еэээс, теперь мы идет туда искать маски, - пояснил Бенни.
Мы проследовали по глиняной дороге, промытой дождями, пока не добрались до глиняного домика. Он был такой же как все, разве что чуть побольше. У него небыло окон, только дверь, окрашенная в бирюзовый цвет. У стены лежали мешки с зерном. У входа стояло несколько высоких индейцев яки; другие сидели на скамейке, потягивая газированные напитки из апельсина и лайма.
Все они были в шляпах, чтобы защитить себя от полуденного солнца.
У некоторых мужчин были усы, они были старше, но были и мальчиками подросткового возраста, и, разумеется, женщин не было. Карлос припарковал машину, а я последовала за ним и Бенни в магазин.
Я была удивлена, увидев разнообразие продуктов. Внутри стоял длинный прилавок, а на стенах висели полки с консервами, а также мешками с мукой, сахаром и кофе. Часть магазина была посвящена инструментам и легкому сельскохозяйственному инвентарю, такому как веревки, лопаты, и др.
Бенни поговорил с владельцем, с которым, казалось, у него сложились дружеские отношения. Через некоторое время мужчина вышел через занавешенную дверь, ведущую в заднюю комнату.
- У него в задней комнате есть несколько масок, - сказал мне Карлос, - Он сейчас их принесет и покажет нам.
Бенни открыл холодильник и достал несколько бутылок с газированными напитками, которые мы выпили, пока ждали возвращения продавца. Подняв глаза, я заметила, как из-за стойки на меня смотрит девушка.
Она, должно быть, вышла из задней комнаты, потому что ее не было в магазине, когда мы вошли, и я была уверена, что она не прошла через парадную дверь. У нее были короткие темные вьющиеся волосы и красивые тонкие черты лица. Ей было не больше семнадцати лет.
Ее кожа была гладкой и смуглой, и у нее были самые большие черные глаза, которые я когда-либо видела.
Карлос заговорил с ней. Они говорили так тихо, что я их едва слышала, но по серьезным выражениям их лиц я видела, что они обсуждали что-то важное. Молодая женщина чуть не расплакалась. Карлос попытался утешить ее. Он обнял ее и погладил по голове. Наконец, девушка повернулась ко мне и бросила на меня такой ненавидящий взгляд, от которого даже у ящерицы свернулась бы кровь.
Затем, приоткрыв занавеску, она скрылась в задней комнате. Прежде чем я успела спросить Карлоса, кто была эта девушка, владелец магазина вернулся с тремя резными деревянными масками и положил их на прилавок. Это были маски, которые использовали танцоры во время празднования Пасколы.
Они были окрашены в черный цвет с красными отметинами вокруг глаз и на щеках. Белая грива окружала бахромой лоб и служила бровями, в то время как более длинные пряди конского волоса свисали с передней части маски и изображали остроконечную бороду.
По краям были вырезаны треугольники и круги. У двух масок на лбу был крест, у третьей маски на каждой щеке были нарисованы ящерицы. Карлос пытался договориться о цене, но мужчина, похоже, не хотел расставаться с тремя масками. Тогда Бенни потащил нас за собой к выходу, желая показать, что мы не заинтересованы. Продавец сразу смягчился, согласился на сделку, и я увидела, как деньги переходят из рук в руки.
На выходе мы прошли мимо шляп, лежащих на полке. Карлос примерил некоторые из них, пока не нашел ту, которая ему подошла, и водрузил её себе на голову. Бенни тоже снял свою потрепанную шляпу и надел новую.
- Выбери себе одну. - сказал мне Карлос. - Никто в Соноре не обходится без шляпы.
Первая, которую я надела, мне показалась подходящей, но в магазине не было зеркала, чтобы посмотреть, как я выгляжу. Я поймала свое отражение в термосе из нержавеющей стали, который стоял на стойке. Мне понравилось. В шляпе я выглядела чуть менее похожей на иностранку.
Карлос заплатил за шляпы и газированные напитки. Хозяин вышел с нами, и когда я оглянулась, то увидела девушку, стоящую у двери и наблюдающую за нами. На мгновение мне стало ее жалко. У неё не было здесь перспектив.
Она могла только выйти замуж за одного из молодых людей, которые стояли у магазина, восхищаясь ею, а затем провести всю свою жизнь, заботясь о нем и его детях. Скорее всего, она никогда не уйдет отсюда дальше, чем на десять миль. Возможно, она навестит родственника на свадьбе или день рождения в одном из соседних городов и обменяется сплетнями о последних родах или поплачет о недавно умершем человеке. Или, если ей повезет, она может устроиться горничной в один из мотелей в Сьюдад-Обрегон или Гуаймас.
Короче говоря, будущее молодой женщины было предрешено самым мрачным образом. Громкое карканье вороны с ближайшего тополя застало меня врасплох. Я вспомнила другой случай, когда у меня был похожий мысленный диалог о женщине, обслуживавшей нас в ресторане в Санта-Анне, и оказавшейся целительницей. Тогда я была не права. И по тому, как девушка посмотрела на меня, я почувствовала, что снова ошибаюсь.
Я наблюдала за ней через боковое зеркало, пока Карлос и Бенни разговаривали с владельцем и некоторым из молодых людей у двери. Один, казалось, давал указания Карлосу, показывая вдаль на восток. Девушка смотрела на Карлоса с таким чувством, которое я могу назвать только восхищением или любовью. Потом меня осенило: она в него влюблена!
Я почувствовала приступ ревности, который немедленно попыталась скрыть, улыбнувшись Карлосу, садившемуся в машину. Когда мы уехали, оставив Бенни поговорить с друзьями, я наблюдала за девушкой, смотревшей на нас, пока мы не скрылись за кустами и облаком пыли.
- Кто эта девушка? - спросила я, когда мы снова выехали на грунтовую дороу. На мгновение пыль попала мне в глаза, и я вздрогнула. Карлос молчал.
- Это Хосефина. - наконец сказал он. - Разве ты не помнишь?
Имя было очень знакомым. Вдруг у меня в ушах что-то лопнуло, и я вспомнила, где я ее видела. Она была той девушкой, которая напала на меня в доме Зулейки:
- Она ведьма! - сказала я прерывистым голосом. - Что она здесь делает? И не говори мне, что она помогает хозяйке магазина, как та женщина в ресторане в Санта-Анне.
- Нет, она просто пришла за продуктами.
- Ты имеешь в виду, что она живет здесь?
Снова долгое молчание.
- Похоже, ты ей очень нравишься, - сказала я. - Ты давно её знаешь? О чем вы двое шептались?
Карлос пожал плечами.
- Она хочет, чтобы я отвез ее в Соединенные Штаты, - сказал он. - Я учу её английскому языку.
На мгновение я впала в знакомую меланхолию. Я была уверена, что Карлос учит её английскому, чтобы она могла переехать в Соединенные Штаты.
----------
***Здесь отсутствует страница.***
----------
- Эти чувства любви и ненависти, ревности или зависти не исчезают, если ты просто переедешь куда-либо. Они глубоко укоренились, похоронены в каждой клеточке нашего существа. Чтобы избавиться от этих чувств, нам нужно сделать больше, чем просто перепросмотреть свою жизнь.
По словам Зулейки, нам необходимо трансформироваться.
Машина с глухим стуком ударилась о кочку на дороге. Я с облегчением увидела улыбку Карлоса. Возможно, все-таки он не был привязан к девушке в магазине. Я вздохнула с облегчением и забылась, наблюдая за тенями и красками, которые солнце отбрасывает на пустынный пейзаж, пока мы ехали к дому дона Фелипе, мастера масок. Его дом находился на краю возделываемого поля, а во дворе стоял деревянный крест.
Он оказался просторнее, чем другие дома, которые я видела, и был построен из хороших сырцовых кирпичей, а земля вокруг него была чистой и хорошо утрамбованной. Карлос попросил меня подождать в машине, пока он разговаривает с доном Фелипе, но я настояла на том, чтобы зайти внутрь . Дон Фелипе представил нас своей жене, которая сразу же вышла из комнаты, как будто стеснялась разговаривать с незнакомцами.
Дон Фелипе был старше, высокий, и вокруг него царила тишина. Его глаза не были яркими или огненными, но отрешенными, словно смотрели в другой мир. Я подозревала, что он читает по-испански, так как у него на полке стояли несколько книг. В своей разговорной манере он проявлял простоту и интеллект.
Он оказался хорошо осведомлен по многим вопросам. В какой-то момент я почувствовала, что дискуссия сосредоточилась на хронике Рахума и некоторых легендарных героях истории Яки, потому что услышала имена Калисто Муни, Кахеме, Тетабиата и Хуана Бандера, которые упоминались неоднократно.
Карлос рассказывал мне раньше, что Калисто Муни был вождем яки в 18-м веке, он организовал яки в воинское подразделение для борьбы с мексиканцами. Хуан Бандера, который утверждал, что ему было видение Девы Гваделупской, также организовал воинские части яки под флагом Богородицы. Тетабиат после поражения при Кахеме реорганизовал остатки сил яки в горах к северу от реки Яки и в течение многих лет вёл партизанскую войну против мексиканцев.
Я чувствовала, что дон Фелипе не хотел продавать маски Карлосу. Но когда Карлос сказал, что работает с доном Хуаном, которого дон Фелипе, похоже, знал, он встал, пошел в заднюю комнату и вынул маску, обернутую красной тканью. Он осторожно развернул ткань, показывая маску, которая отличалась откупленных нами в магазине. Эта маска была действительно жуткой.
Она была неокрашенной и без конского волоса. Черты лица искажены, как при рычании. Рот открыт, глаза слегка раскосые, один выше другого. Древесина была белой со слоями естественных завитков в текстуре. Это было красиво, но в то же время впечатляюще. Карлос поблагодарил дона Фелипе, и мы ушли.
- Почему эта маска совсем другая? - спросила я, когда мы шли к машине.
- Это маска союзника, - сказал Карлос, - Другие, более дорогие, предназначены для танцоров Пасколы. Карлос осторожно положил маску в багажник и бережно завернул ее в полотенце.
- Что за союзник? - спросила я, пытаясь понять, обращались ли когда-нибудь Клара или Хуан Мигель Абеляр к этой теме.
- Союзник - это Сила, существующая за пределами мира обычного восприятия, - сказал Карлос.
- Эта Сила может принимать любую форму, когда она находится на службе у колдуна.
- Ты имеешь в виду, всё, что угодно может быть союзником? - спросила я.
- Нет, это особые сущности, не имеющие формы, но они могут принимать форму всего, чему они хотят подражать, в зависимости от энергии, которую они используют из человеческого мира.
- Ты когда ни будь видел подобно? - спросила я.
- Дон Хуан несколько раз показывал мне своего союзника и почти до смерти напугал меня. Однажды мне пришлось сразиться с ним, и я думал мне конец.
- Он похож на шар искрящейся синеватой энергии?
- Это может быть человек, гигантская дверь, яростное животное, что угодно. И да, он полон кипящей энергии.
Я рассказала Карлосу о серии повторяющихся снов, которые мне снились, или, по крайней мере, я думала, что это были сны. Я жила в доме Клары в красивой комнате, которую она мне предоставила.
Я засыпала, когда услышала шум за дверью в коридоре. Сначала я подумала, что это шаги кого-то большого, идущего по коридору. В ужасе я засунула голову под одеяло и стала ждать, пока шум утихнет, но этого не произошло.
Иногда в дверь кто-то царапался, как будто снаружи крадется огромное животное, пытаясь проникнуть внутрь. В полусонном состоянии я вставала и толкала тяжелый комод, подпирая дверь, чтобы ничто не могло попасть внутрь. Но все было напрасно.
Сила, или что-то еще, что было за дверью, видимо, была настолько ужасно сильной, что комод отшатывался в сторону, движимый испепеляющей энергией. Я просто стояла и смотрела, как антикварный буфет отодвигался от двери, и, как дверь выпирает снаружи внутрь под давлением огромной силы, готовой сломать петли. Тогда я бежала к своей кровати и пряталась, в основном, под неё.
Или я стояла так окаменевшая, и не могла пошевелиться. Я вспомнила, как пыталась закричать, но ни звука не вырвалось у меня изо рта. Иногда я просыпалась, задыхаясь, вся в поту. Или же я просыпалась на полу перед дверью, частично прикрытой комодом. Мое сердце колотилось так сильно, что требовалось несколько часов, чтобы успокоиться. Эти встречи стали очень частыми, и я вынуждена была рассказать о них Кларе.
- Эту Силу не следует игнорировать, - серьезно сказал она, - Ты говоришь, что дверь вот-вот сорвется с петель. Осторожно! Что бы там ни было, оно пытается попасть внутрь.
- Что, если это случится? – спросила я, - я умру?
- Кто знает, - сказала она. Эта Сила полна решимости добраться до тебя.
- Из-за чего она меня преследует? Что я сделала не так? - Мысленно я пробежала по палитре всех своих грехов действия и бездействия, и их было много.
- Это не то, чего ты не делала, - сказала она, сочувственно покачав головой. - Это то, что ты сделала. Ты выполняешь свои магические пассы, особенно тот, в котором ты хватаешь воображаемую раздвижную дверь и открываешь ее. Это то, с чего все началось. И это то, что может спасти тебя в крайнем случае.
- О каких проблемах ты говоришь, Клара? Неужели Сила идет за мной?
- Можешь держать пари, что это так. Я бы сказала, она вылезет из двери в любой момент, и когда это произойдет, тебе придется сражаться.
Я почувствовала, как у меня в животе что-то оборвалось.
- Я лучше убегу, чем буду драться, - сказала я. Я трусиха. Я просто притворяюсь крутой. А иногда я даже не умею хорошо притворяться.
Клара в изумлении оглядела меня и покачала головой.
- Ты просто по привычке называешь себя трусихой. - Прокомментировала она. - Ты сильнее, чем позволяешь себе быть.
- Позволь мне судить об этом, Клара, - настаивала я, - И я говорю, что когда дело касается кошмарных сил, я трусиха.
Она рассмеялась и смиренно вздохнула.
- Будь по-твоему, Тайша. Неважно, кто ты. Имеет значение то, что ты делаешь, когда Сила входит в эту дверь.
- Что мне делать? - спросила я.
- Возьми ЕГО вот так и встряхни, как огромное турецкое полотенце. - Она показала как, подняв оба кулака, словно она что-то схватила в воздухе, и начала дико раскачивать руки вверх и вниз, дрожа, как будто она держит что-то невидимое, что было неудержимо в своей ярости. - Не смей отпускать, как бы сильно оно тебя ни ударило.
Тут я поняла, что запуталась, но моему разуму нужно было знать самый худший вариант развития событий, поэтому я спросила.
- Что будет, если я отпущу?
Она прекратила свои странные телодвижения и посмотрела мне в глаза. Выражение её лица было холодным и зловещим.
- Союзник проглотит тебя, - сказала она. - Ему нравятся милые маленькие трусишки. А потом она издала самые зловещие кусающие звуки зубами, повторяя снова и снова: «Ммм, какая жирная, какая хорошая!», одновременно поглаживая круговыми движениями свой живот. Потом она хлопнула себя по голове и завертела рукой по животу в противоположную сторону.
Тогда я поняла, что один из нас сошел с ума, и подумала: не я ли это?
В этот момент я решила проигнорировать её совет, поскольку он граничил с абсурдом, и, к своему облегчению, больше не встречала этого монстра до конца недели. Но на следующей неделе, как раз перед менструацией, я снова почувствовала Силу.
На этот раз он бродил за моей дверью с еще большей свирепостью. Когда я встала перед дверью, я поняла, что это было что-то очень серьезное, излучающее яростный белый свет, который прорывался через щели, снизу и по бокам двери.
Трещины становились всё больше, пока прочная дверь не сорвалась с петель. Я даже не успела отбежать к кровати. Дверь отлетела в сторону, вернее, сломалась, и ее оттолкнули, и я оказался лицом к лицу с ослепляющим белым светом размером с дверной проем.
Я окаменела, заледенела до глубины души. Я не могла ни кричать, ни дышать. Когда он начал приближаться ко мне, я чуть не потеряла сознание. Затем я поняла, что этот шипящий шар света был живым и полностью осознавал себя!
Перед тем, как упасть в обморок, я услышала голос Клары в моем ухе, повторяющий: «как вкусно, как вкусно!». Снова и снова, передо мной становился выбор: либо дать себя утащить за край мира, либо схватить и встряхнуть его, как показала мне Клара.
Какая-то сила начала подниматься внутри, и, позабыв о себе, я инстинктивно бросилась вперед на светящийся шар, так, словно кинулась на огромную морскую волну. Я знала, что меня ударит током и я могу поджариться до хрустящей корочки, словно от фена, упавшего в ванну. Но, к моему удивлению, электричество было совсем не горячим.
Шипение было освежающим, но дико энергичным. Я схватила его и тряхнула, продолжая держать изо всех сил, когда он ударил меня, сначала дернув из стороны в сторону, пытаясь от меня избавиться, затем по кругу, пока мы катались на земле.
Я чувствовала себя так, словно меня унесло волной на дно океана. Его Сила была настолько мошной, что я потеряла сознание, хотя нечто во мне продолжало держаться. Затем постепенно Сила, казалось, уменьшалась. Он стал тверже, жестче, а затем более вялым, потеряв основную часть своего «шипящего» свойства.
Он стал плоским и пушистым, затем парообразным, пока полностью не испарился, а я оказалась на полу, сжимая пустоту в руках. Я глубоко вздохнула и, вспотев, пошла к своей кровати. Все, о чем я могла думать: «Что, черт возьми, это было?»
Проснувшись на следующее утро, я рассказала Кларе произошедшем. Она уже не казалась заинтересованной:
- Теперь они больше тебя не побеспокоят, - вот и все, что она сказала, - Ты будешь удивлена, как быстро расходятся слухи в энергетическом мире. Теперь Силы знают, что их ждет, если они свяжутся с Тайшой.
- Что это за Силы? - спросила я Клару.
Она сказала, что это просто Сила, которая пронизывала вселенную, лучи энергии, сознательные и хищные, как и всё, что существует. При воспоминании об этой встрече меня охватил озноб. Я придвинулась к Карлосу на переднем сиденье, пока моя рука не прикоснулась к нему. Мы вернулись на вокзал Викам в полном молчании.
