Неопубликованные тексты (Тайша Абеляр)
Глава 20. Гвадалахара
Карлос поехал на юг по Панамериканскому шоссе. Он неотрывно следил за дорогой, не теряя концентрацию во время долгих часов за рулем. Я предложила подменить его, но он отказался, сказав, что это слишком опасно для неопытного водителя, двигаться по кривым мексиканским дорогам, а нам нужно добраться до большого города настолько быстро, насколько позволяет безопасность.
Пока мы ехали, у меня было ощущение, что кто-то или что-то движется за нами, словно плывет со стороны пассажира. Это было очень беспокойное чувство и мне пришлось постоянно бороться с собой, пытаясь удержать глаза открытыми. Я продолжала дрейфовать, пока не заснула и не обнаружила, что я снова в пустыне Сонора, плыву над чапаралем.
Я могла видеть ряды огромных кактусов агавы и группы высоких сагуаро, а также длинные темные линии оросительных канав. Я знала, что что-то не так: я чувствовала себя парообразной, как будто у меня не было тела или словно большая часть меня была где-то в другом месте.
Проснувшись, я почувствовала себя дезориентированной. Я не могла думать и не могла сформулировать внятный ответ на вопросы Карлоса. Он спросил меня, как я учусь, какие курсы я планирую пройти осенью. Тот мир был настолько далеким, что я не могла даже вспомнить названия курсов, имена профессоров или людей, с которыми у меня был контакт в университете. Я спотыкалась о свои слова, как будто я была пьяна или у меня был дефект речи.
- Ты похожа на мою турецкую бабушку, - сказал Карлос. - Она всегда смешивала свои манеры со своей речью, искажая слова. Раньше мне было стыдно за нее, потому что я думал, что у нее сильный акцент, но потом я понял, что у неё была афазия.
- Ну, у меня нет афазии, - сказала я раздраженно. - Я просто не могу сосредоточить свои мысли.
Карлос свернул на обочину дороги, остановил машину и осмотрел мои зрачки. Он пришел к выводу, что Ла Каталина схватила меня и не желает отпускать.
- Что она хочет от меня? - спросила я, стуча зубами от внутреннего озноба.
- Твой внезапный визит и подозрительное поведение были интерпретированы как попытка лишить ее силы, - сказал Карлос. - Она действовала единственным известным ей способом, защищаясь от необъяснимой силы.
Карлос повторил, что мы должны увеличить дистанцию между нами, причем быстро, так как мы обидели Ла Каталину, не объяснив, кто мы такие и почему пришли к ней.
- Зачем ей делать нам больно, если она часть группы магов дона Хуана? – спросила я.
- Дело не в том, чего хочет Каталина, - объяснил Карлос. - Но как только определенные силы приводятся в движение, она ничего не может сделать, чтобы остановить их. Это похоже на перепросмотр. Как только твое намерение и дыхание отправлены, они способны смести всё на своем пути.
- Как ты думаешь, она может отомстить против своей воли?
Карлос снова завел машину.
- Невозможно узнать, на что она способна, - сказал он. - Поэтому мы должны продолжить наш путь и собрать нашу силу.
Когда я спросила Карлоса, как далеко на юг нам надо сбежать, он ответил, что мы будем продолжать движение, пока сможем или пока нечто не скажет нам остановиться.
Я подозревала, что мои силы уже закончились. С момента встречи в доме в Соноре, где на меня напали блохи, до встречи с Каталиной дела шли не очень хорошо. Я объясняла себе эти неудачные результаты недостаточностью своей подготовки относительно встречи с этими людьми и не знала, чего ожидать. Если бы я была лучше информирована, я бы более деликатно отнеслась к этим встречам. Но в то же время я знала, что в мире магов ест скрытая лакмусовая бумажка, которая позволяет увидеть, можешь ли ты действовать безупречно, без предупреждения и подготовки, а просто из внутренней убежденности.
Было уже поздно, когда мы приехали в Гвадалахару. Карлос припарковал машину возле отеля де Мендоса, недалеко от длинной площади парка Тапатия. Мы вышли и пошли к месту, где была беседка на возвышении со ступеньками, служившая сценой. Собрался оркестр; музыканты, казалось, готовились к игре, потому что разогревали свои скрипки и трубы. Чтобы послушать концерт и прогуляться по парковым тропам собралась приличная толпа. Парк окружали огромные здания в колониальном стиле. На западе находился театр Деголладо, дом филармонического оркестра Халиско.
Позже мы смогли увидеть части правительственного дворца. Улицы расходились в разные стороны от центральной площади. Слева от меня было огромное здание с резными деревянными дверями, к которым вели несколько ступенек. Это было что-то вроде правительственного здания со статуей человека, едущего на лошади, перед фонтаном. Карлос хотел пойти к статуе.
- Мы можем остаться и послушать концерт? – спросила я.
Карлос кивнул. Мы поискали скамейку, на которой можно было бы посидеть и послушать музыку, но все они были заняты семьями и молодыми парами. Я поняла, что мы не в лучшем месте, чтобы слушать оркестр. Здесь было полно стариков с тростями, бабушек, ухаживающих за шумными детьми, и молодых женщин, которые проходили мимо горящих взглядов молодых людей.
Вдоль дорожек стояли продавцы воздушных шаров, искусственных цветов и вертушек. В других киосках и тележках продавалась сладкая вата, фрукты, мороженое и всякая одежда, в том числе канарейки в маленьких клетках. Некоторое время мы ждали, когда заиграет оркестр. Вдалеке я могла видеть башни-близнецы собора. Это было удивительное сочетание византийского, готического и арабского стилей.
Карлос сказал, что 200-футовые башни были возведены в 1848 году после того, как землетрясение разрушило первоначальные конструкции. Башни были красиво украшены желто-синей плиткой, сверкавшей на полуденном солнце. Напротив, по ту сторону парка, с восточной стороны, по моему компасу, стояли трехэтажные дома с решетками на окнах. Горшки с цветущей геранью и другими растениями украшали балконы второго этажа, на которые открывались красивые французские двери.
Мое внимание особенно привлек один дом. Жалюзи недавно были выкрашены в синий цвет. Казалось, что каждый камень источает жизненную силу. По сравнению с ним другие дома казались серыми и старыми.
- Оркестр вот-вот начнет играть, - сказал Карлос, взяв меня за руку. - Стоит ли искать лучшее место?
Мы начали гулять, но мне становилось все более и более некомфортно. У меня было жуткое ощущение, что за мной следят или на меня смотрит кто-то, кого я не вижу. Я стала застенчивой, раздражительной, так как знала, что этот «некто» внимательно изучает меня. В многолюдном парке я почти забыла о Каталине, но, похоже, мое ощущение имело другую причину, не связаную с Ла Каталиной.
Я наблюдала за людьми, сидящими или стоящими на скамейках и глазеющими на музыкантов. Я видела детей с мамами, подростков в старомодной одежде, старуху и джентельмена. Затем я заметила сильную и привлекательную женщину средних лет, несущую сетчатую сумку, полную пакетов. Ничего необычного я не увидела. Группа заиграла. Они звучали фальшиво.
Они сыграли Венский вальс Штрауса, который был одним из любимых произведений моей матери. Я играла его на пианино раз за разом, так что он навсегда осталась в моей памяти. Я размышлял, как это следует интерпретировать, но в это время к Карлосу подошел мужчина и завел с ним разговор. Сначала я не обращала на это внимания, потому что была поглощена поиском недостатков в исполнении музыкантов. Но когда я повернулась и увидела знакомое лицо, почти полностью скрытое шляпой, мой рот открылся.
- Эмилито, - крикнула я. - Что ты здесь делаешь? Это правда ты?
Некоторое время мы стояли, глядя друг на друга. Мои глаза наполнились слезами, потому что я думала, что больше никогда его не увижу.
- Как всегда, индульгируешь, - сказал он и дьявольски подмигнул.- Ты практиковала то, чему я тебя учил?
- Нет, - призналась я, - но я хожу в колледж, как ты рекомендовал.
Эмилито кивнул. Он что-то прошептал Карлосу, который внезапно извинился, сказав, что у него есть какое-то дело, но он присоединится к нам позже. Я была так счастлива видеть Эмилито, что едва слышала, что говорил Карлос. Я двинулась вслед за ним, но Эмилито остановил меня, схватив за руку.
- Отпусти его, дорогая. Тебе не нравится моя компания?
Он казался очень злым, как ребенок, которого вот-вот бросят. Он толкнул меня в противоположном направлении, к другой скамейке, на некотором расстоянии от оркестра. Я повернулась взглянуть на Карлоса и попросить его не оставлять меня в незнакомомо городе одну, но он уже исчез в толпе.
- Ты увидишь его позже, - заверил меня Эмилито. - А как насчет твоей практики преследования с двойником?
- Что ты имеешь в виду?
- Преследование двойника, - повторил он, раздраженно щелкнув языком. - Ты практиковала это?
Я не знала, что сказать. Я попыталась вспомнить, чему он меня учил на этот счет, но мой разум был полон дезориентирован. Я посмотрела в его большие глаза лемура и заметил в них разочарование. Я хотела сказать, что поняла, что он имел в виду, и что я усердно тренировалась каждый день, но это было бы нечестно, поэтому я сказал: «Честно говоря, я не знаю, преследовала ли я двойника».
Он посоветовал мне лечь на скамейку, закрыть глаза и попытаться вспомнить, чему он меня учил по этому поводу.
- Ты помнишь, как находить вещи, как делать вещи, как перемещать предметы силой, происходящей из внутренней тишины и за ее пределами? – продолжал он.
Я закрыла глаза и попыталась успокоить прерывистое дыхание. Затем, когда я впала в расслабленное состояние, я вспомнил кое-что, что Эмилито сказал много лет назад, когда я жила на деревьях под его опекой.
Я жаловалась, что согласно нашему соглашению, я не могу покинуть домик на дереве и, следовательно, не могу практиковать боевые искусства, которым меня научила Клара. Для этого мне нужно было много места и желательно деревянный пол.
- Практикуй боевые искусства со своим двойником, - рекомендовал Эмилито. - В любом случае это лучшая практика.
- Как мне практиковать боевые искусства со своим двойником, если я даже не могу выйти из дома на дереве? – спросила я.
Эмилито засмеялся и, к моему удивлению, выполнил серию самых элегантных и невозможных телодвижений, которые я когда-либо видела. Прямо под домом на дереве Эмилито повернулся назад, а затем вбок по кругу, поворачивая свое тело в горизонтальной плоскости, как летающая тарелка.
И я знала, что он не использовал шкивы, веревки или ускоренную съемку как в фильмах для создания эффекта антигравитации. Наблюдать за превосходными движениями Эмилито из домика на дереве было восхитительно. Мне стало жаль, что он не научил меня этому раньше. Теперь, когда я не могла покинуть деревья, было слишком поздно учиться вращаться в воздухе.
- Практикуй эти движения со своим двойником, - повторил он и снова показал мне движение бокового поворота.
- Но как мне практиковать его, не падая с дерева? – спросила я.
- Используй свое воображение и придай ему намерение, - сказал он. - НАМЕРЕНИЕ, НАМЕРЕНИЕ, НАМЕРЕНИЕ, - кричал он с пронзительным птичьим карканьем, направляясь к дому.
В ту же ночь и каждую последующую ночь в течение нескольких недель, прежде чем заснуть, я визуализировала движения, которые показал Эмилито. Я видела, как делаю их снова и снова, пока не обнаружила, что делаю их во сне. После небольшой практики тело сновидения могло двигаться как угодно.
Я обнаружила, что могу выполнять сложнейшие сальто и повороты назад, я могу прыгать с земли в домик на дереве и обратно одним прыжком, используя не блоки и веревки, а энергию своего живота. И я могла сделать то, что всегда хотел делать, но никогда не могла сделать в реальности, как бы я ни был растянута - а именно – коснуться подбородком пальцев ног.
После этого Эмилито начал регулярно показывать мне движения, которые я практиковала, сначала визуализируя их, а затем повторяя их снова и снова, пока я не смогу делать их во сне.
Я открыла глаза и рассказала Эмилито то, что вспомнила: что, пока я была в доме на дереве, я практиковала длинные последовательности движений, комбинируя методы борьбы с гравитацией, которые он мне показывал в новых вариантах, так что каждую ночь я могла сновидеть их, выполняя комбинации этих движений.
- Это преследование двойника, - сказал довольный Эмилито. - Оно отправляет второго разведчика навести порядок. Если ты сделаешь это, то следующий раз это будет просто, так как энергия уже использовалась для достижения определенного эффекта. Остальное происходит само собой.
Я поняла, что, несмотря на мои причины, именно так я и делала практически все: от тренировок по боевым искусствам, написания эссе, выступления с классным отчетом, дизайна платья, сочинения стихотворения до приготовления тушеного мяса. Следуя схеме, которую я усвоила под опекой Эмилито, я всегда настраивала форму ночью, в спокойном и расслабленном состоянии. Я закладывал фундамент и представляла себя следящим за движениями, выполняющими эту конкретную задачу.
Например, если я собиралась сшить платье, я выполняла все шаги в том порядке, в котором мне нужно было их сделать. Я видела, как выбираю подходящий материал, складываю его, разрезаю, беру кусочки в правильном порядке и сшиваю их вместе. Я увидела, какой вариант лучше, и при необходимости вносила изменения, повторив последовательность в другом порядке.
Голос подсказывал мне как решить задачу наиболее эффективным и экономичным способом при условии что я почувствую момент начала и позволю этой деятельности развернуться до конца. Как будто дело уже сделано, а я просто агент, молча выполняющий действия для его выполнения.
Тоже самое могло произойти и при подготовке мной доклада для школьного класса. Используя неглубокий сон, я представляла, что пишу газету. От самой меня ничего не зависело, но что-то подсказывало тему и способ как её организовать наиболее точным и понятным образом. Когда всё складывалось, я просто записывала результат на бумаге, копируя то, что писало моё тело сновидения.
Я поняла, что годы перепросмотра позволили мне без труда, в деталях, визуализировать целые сцены и длинные последовательности. Нечто подсказывало мне, что необходимо сказать или делать, и я видела и слышала, как я это говорю и делаю. Затем, когда пришло время предоставить отчет или выполнить действие, все происходило так, как будто оно уже было сделано.
- Преследование с двойником полезно, когда ты учишься в колледже, - сказал Эмилито после того, как объяснила ему свои действия. - Он обходит мысли и направляется непосредственно к источнику энергии, который позволяет нам действовать более эффективно.
- Думаю, я использую намерение, - сказала я. - Если мне нужно что-то найти, например, конкретную блузку, подходящую к юбке, я говорю вслух: «мне нужна блузка» или «найду себе идеальную блузку», и Сила, заставляет меня найти ее в какой-то момент по ходу событий. Мне не нужно ничего делать, чтобы самой этого добиваться.
Эмилито сказал, что это и было искусство преследования: добраться до цели, когда человек вроде бы ничего не делает, но позволяет силе Намерения изменить реальность так тонко, что те элементы, которые были задуманы, проявляются как элементы в повседневной жизни. Это гармоничный процесс изменения восприятия силой намерения настолько загадочный и тонкий, что кажется, будто оно возникает из ниоткуда.
Эмилито подчеркнул, что эта сила действует только в том случае, если человек безупречен в повседневной жизни и не привязан к вещам. Чувства отчаяния, цепляния, жадности или нужды будут препятствовать свободному потоку энергии, необходимой для ответа Намерения на безмолвные команды.
- Ты, должно быть, очень безупречная, - сказал Эмилито, - если умеешь преследовать двойника, используя силу намерения. Или, может быть, ты очень важна для кого-то и он одалживает тебе свою Силу.
- Что ты имеешь в виду? – спросила я. - Кто одолжит мне свою силу? Нелида?
- Я не говорю о Нелиде, - сказал Эмилито. - Она заботится о том, чтобы ты не отклонилась с Пути, а тут нечто другое.
Он несколько раз понюхал воздух, словно пытаясь что-то учуять. Фактически, он принюхивался во все стороны, как будто почувствовал что-то неосязаемое.
- Что ты делаешь, Эмилито? – спросила я. – Я забыла утром воспользоваться дезодорантом?
- Мне нет дела до этого. - сказал он. - Я заинтересован в том, чтобы определить, кто дает тебе свою силу - возможно, это мистер Абеляр, нагваль Хуан Матус или новый нагваль Карлос.
- Хуан Матус - твой учитель, верно? - спросил Эмилито. - Но он довольно скуп в отношении Силы. Он не стал бы одалживать её даром. А Карлос отвечает за то, чтобы вывести тебя к Свободе. Но это пахнет чем-то другим. Как будто кто-то сделал тебе подарок, а ты этого даже не знаешь.
Внезапно я испугалась, почувствовав что-то непередаваемое. Словно темная волна пришла из самой сердцевины тьмы.
- Кто-то учил тебя чему-то по ночам, - изрек Эмилито, словно оракул. - И я знаю, кто это может быть.
- Кто, Эмилито? Скажи мне.
- Не мне разрезать этот праздничный торт. - ответил он. - Если твой истинный благодетель захочет раскрыть себя, пусть будет так. Если нет, пусть это останется в секрете.
При простом упоминании слова «секрет» меня охватил озноб. Все мое тело сотрясалось до мозга костей. Я испытала то, что дон Хуан назвал дрожью воина. Он сказал, что это происходит, когда Сила движет эфирное тело напрямую и с такой энергией, что затем это воспринимается физическим телом.
- Разве ты не можешь сказать мне, кого ты имеешь в виду, Эмилито? Я теперь боюсь спать по ночам.
- Но ты должна. - серьезно сказал он. - Кто-то показал тебе, как манипулировать Намерением. Но не только с верхушек деревьев, но и с самых глубоких уровней далеко от них.
- Так почему же я не помню или даже не знаю, о чем ты говоришь? – спросила я. - И почему я всё ещё такая засранка?
- Потому что этот кто-то напрямую учит твоего двойника. Кто-то очень умный. Это происходит когда ты крепко спишь. Вот почему ты его не помнишь, отсюда твое замешательство. Если бы у тебя было немного больше энергии, ты бы знала, о ком я говорю, потому что твой двойник уже знает их достаточно близко.
-Их? Или его?
Я все еще думала, что это может быть Нелида. Но каждый раз, когда она входит в мои сны, я обычно осознаю ее присутствие. В ней нет ничего секретного. Напротив, она открытая и веселая, до такой степени, что иногда кажется небрежной. Но эта другая сила казалась слишком зловещей. Мне не нравилась идея, как кто-то или что-то манипулирует моей энергией, пока я сплю. И особенно, если это мужчина.
- Зловещий, правильно, - сказал Эмилито с такой сильной дрожью воина, что его тело затряслось с головы до ног. Это было так комично, и от нервозности я рассмеялась. - Настоящая загадка состоит в том, почему он так заинтересовался кем-то вроде тебя?
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - сказала я. - Я никого не интересую. В этом и проблема. Я действительно незначительный кусок дерьма, которого все игнорируют.
Я произнесла это со всей жалостью к себе, на которую только была способна, потому что чувствовала, что Эмилито, Нелида, Клара и Дон Хуан бросила меня.
- Да, да, древесный житель, давай не будем тащить к себе это дерьмо самосожаления. - сказал Эмилито, пихнув меня локтем и чуть не сбив со скамейки. - Никто не бросил тебя. У тебя свой путь, и он не здесь, не с нами. Все, чему мы учим тебя, предназначено для твоего тела сновидения или двойника, и тебе для этого не обязательно быть в Мексике.
- Почему не обязательно?
- Глупый вопрос, - сказал Эмилито. - Ты прекрасно знаешь, тело сновидения не ограничено пространством и временем. Мы можем встретиться где угодно и в любое время, даже в Лос-Анджелесе. То, что он сказал, сделало Лос-Анджелес совершенно очаровательным.
- Я знаю, Эмилито. - Я хотела спросить, почему нужно учить меня дважды, почему вы не можете просто научить мое физическое тело напрямую, как раньше. Почему я не могу остаться с тобой здесь, в Гвадалахаре?
Эмилито с выражением насмешливого ужаса посмотрел на меня.
- Что у тебя на уме? - сказал он, отодвигаясь к своей стороне скамейки. - А с чего ты взяла, что я когда-либо учил твое физическое тело? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
- Нет, я не это имела в виду. Я знаю, что ты выше всего этого мусора про мужчин и женщин и я тоже. Мне просто не нравится быть одной в Лос-Анджелесе вдали от всех вас.
- Ты не одинока, теперь, когда ты нашла Карлоса, молодого нагваля, - сказал Эмилито. - Он позаботится о тебе. А остальные всегда знают о твоем присутствии.
- Ты имеешь в виду, что вы видите меня?
- Конечно, мы видим твое энергетическое тело и знаем твои сокровенные мысли. - Он приподнял бровь и покачал головой. - Так что тебе лучше продолжать перепросмотр. Чем сильнее твое намерение, тем чищеты должна быть.
Я рассказала Эмилито о том, что меня беспокоило. У меня была подработка в группе набора текста, когда я училась в колледже, и каждый раз, когда я парковала машину, чтобы пойти на работу, на углу меня ждал молодой человек, слегка отсталый и, возможно, бездомный. Он спрашивал, не нужно ли мне за плату помыть лобовое стекло машины? Какое-то время я просто позволяла ему мыть стекло и давала взамен несколько долларов.
Но поскольку я ездила туда пять раз в неделю, мне не нужно было каждый раз чистить лобовое стекло, поэтому я поблагодарила и отказалась. Иногда мне было его жалко, и я все равно давал ему немного денег. Особенно после того, как он рассказал мне, что ему нужно быть осторожным с едой, поскольку у него язва желудка.
Мысль о том, что у него кровоточащие язва, как у моего старшего брата в подростковом возрасте, делала ситуацию еще более острой. Я хотела отдать ему все деньги, которые у меня были, но в то же время мой студенческий бюджет был ограничен, и мне приходилось следить за тем, сколько я трачу, и я не хотела мыть свои окна на последние деньги. Дошло до того, что я боялась ехать на свою рабочую стоянку, так как не хотела видеть этого человека. Избегая встречи с ним, я даже припарковалась ниже по улице, но он все равно нашел меня по дороге назад.
Он говорил: «Ты мой друг» таким приятным тоном, и я чувствовала себя крысой, если не давала ему денег, за что потом злилась на себя. Я так расстроилась из-за этого распорядка и чувствовала себя настолько виноватой, что однажды, когда он скрылся из виду, я остановилась и сказала вслух: «Хватит, хватит, я не хочу снова видеть этого человека!».
На следующий день, к моему облегчению, его не оказалось на углу. Но я не придала этому значения, ожидая увидеть его там на следующий день. Но его снова там небыло. Я думала, что он в отпуске, хотя не могла понять, где и как.
Через неделю его отсутствия я испугалась и подумала, что возможно, он заболел и от этого почувствовала себя вдвойне виноватой. Прошло время, но молодой человек так и не вернулся. Фактически, я больше никогда его не видела.
Когда я закончила свой рассказ, Эмилитос покачал головой.
- Теперь я уверен: кто-то учил тебя преследованию двойника. Просто так это не бывает.
- Как ты думаешь, что случилось с этим человеком, Эмилито? – встревоженно спросила я.
-Почему он не вернулся?
- Неважно, что с ним случилось, - сказал Эмилито. - Он мог уйти в отпуск так, как тебе и хотелось бы верить. А может, его сбила машина при мытье лобового стекла. Или, может быть, он переехал на другой угол, где дела шли лучше. А может, он умер от язвы или недоедания. Проблема не в том, что с ним случилось.
- Что ты сказал? - переспросила я. - В чем же проблема?
- Тот факт, что ты больше никогда его не видела, означает, что ты способна изменить поток Намерения. Выражая свое желание, ты что-то изменила. Твое Намерение убрало этого молодого человека с того угла. Как и куда он был перемещен, значения не имеет.
- Я не хотела причинять ему вред, - возразила я. - Я просто не хотела, чтобы он меня беспокоил. Ты сам сказал, что сталкер никогда не должен подчиняться рутине. А давать ему деньги каждый раз, когда он меня видел, стало обычным делом.
- Это именно то, о чем я говорю. Ты смогла прервать рутину, изменив ход Намерения. Это и есть «преследование с двойником». И кто-то учил тебя, как это делать.
- Вряд ли это имеет ко мне отношение, - сказал я. - Это могло быть совпадение. Вероятно, он просто перешел в другое место.
- Называй это совпадением, колдовством, магией или как хочешь, - сказал Эмилито. - Дело в том, что ты больше никогда не видела этого молодого человека. Плевать, по какой причине или как ты это хочешь объяснить. И твое беспокойство говорит о твоей причастности к этому, знаешь ты об этом или нет.
- Как ты думаешь, кто меня этому учит? – всё ещё недоверчиво спросила я.
- Я уже сказал тебе, что не мне это говорить, - ответил он. - Но есть еще один секрет, который я могу тебе открыть, если ты пойдешь со мной.
- Я лучше подожду, пока вернется Карлос, если ты не против, - сказала я, испугавшись того, о чем Эмилито собирается мне рассказать.
Оркестр давно перестал играть. Эмилито вскочил со скамейки и сказал, что мы не можем дожидаться возвращения Карлоса. Темнело, и он хотел отвести меня на встречу со своим другом, который жил в соседнем доме. Он указал на запад и сказал, что если мы вытянем шеи, то сможем увидеть дом с того места, где стоим. Я смогла увидеть угол деревянного балкона, был виден лишь небольшой кусочек перил, а всё остальное закрывали соседние постройки. К моему удивлению, он указал на тот самый дом за углом; дом с балконом и цветами, который мне больше всего понравился, когда я добралась до площади.
- Кто там живет? – спросила я. - И ты уверен, что Карлос будет ждать нас там?
- Прекрасная леди, - сказал Эмилито. - Я абсолютно уверен, что Карлос будет там. Но будет ли он нас ждать? Я очень в этом сомневаюсь. Он, наверное, там сейчас в ударе.
Эмилито сказал это с волчьим подмигиванием, подразумевающим всевозможные дьявольские вещи. Я испытала прилив ревности, который был слишком очевиден, чтобы скрыть его. Эмилито покачал головой, осознавая, что попал в моё больное место. По его смеху я поняла, что с треском провалила его испытание на звание «независимой женщины», на которое претендовала.
Мы молча подошли к дому. Он шел очень уверенно и быстро и мне приходилось прилагать все силы, чтобы не отстать от него и не затеряться в толпе в незнакомом месте. По дороге он поведал, что хочет показать мне нечто, предназначенное только для глаз двойника или тела сновидения, и нам нужно спешить, так как сумерки - это лучшее время, чтобы увидеть такое зрелище.
