Дом Танцев, Санта-Моника, воскресение 6 октября, 1996 года
Ричард Дженнингс. Воскресение, 6 Октября, 1996, в Доме Танцев в Санта-Монике (1-3 PM PDT)
Кастанеда начал с вопроса: "Как прошел семинар (в Мехико Сити)?" Мы зааплодировали. Он сказал, что дал нам толчок, и сделал замечание: "Вы обязаны использовать этот толчок". Он предположил, что "стресс", вызванный далеким путешествием, "тоже поможет нам двигаться". Он спросил, ездили ли мы в Тулу. Он напомнил нам, что церковь в Туле была местом, где Бросивший Вызов Смерти пробыл "по крайней мере, с 1725 года, как мне известно со слов дона Хуана". Бросивший Вызов Смерти был здесь и тогда, когда Карлос намеренно встречался с ней как с женщиной, и она отвела его в боковую часовню с большим распятием, на котором висел избитый, весь в синяках Иисус в натуральную величину.
Люди обычно оставляли у распятия цветы и приношения, которые портились, и поэтому в помещении стояло гнилостное зловоние. На Иисуса "был надет парик, филиппинский парик" из настоящих, вьющихся черных волос. Он объяснил, что в шестидесятые филиппинцы ходили на кладбище, чтобы собрать волосы на парик - так что филиппинские парики были "настоящими". Позже они догадались, как делать нейлоновые, но выглядящие, как настоящие, парики. Таким образом, Бросивший Вызов Смерти оставался в этой часовне, где запах разложения был хоть как-то переносим.
В те времена, в 1725 году, как объяснил Кастанеда, многие церковные пономари были магами. Это было безопасным местом для них. Он прокомментировал: "Что за неподражаемый маневр сталкинга! Поскольку Церковь была органом, который мог реально уничтожить их, они вошли в нее, и внутри они оказались в безопасности. Безусловно, Церкви нравилось иметь таких работников. Они выглядели очень набожными и не проявляли интереса к другим вещам.
Людям нравилось нанимать группы магов на работу, потому что они концентрировались на задаче и действительно заботились о ходе вещей. Из них выходили отличные рабочие коллективы. Он сказал нам, что привык все время прогуливаться около площади. Он нарисовал руками в воздухе взаиморасположение церкви, той ее внутренней часовни и площади. Он сказал нам, что скамейка дона Хуана находилась на диагонали между церковью и сценой для оркестра и была ближайшей к церкви.
Кастанеда постоянно прогуливался вокруг сцены, потому что это был город, в котором жил дон Хуан. Он указал рукой направление, в котором находился дом дона Хуана. (Как я понял, он находится далее вниз по дороге от площади, хотя Грегу показалось, что он находится в противоположном направлении, которое имело больше смысла, поскольку подразумевалось, что он находится "на холме").
Кастанеда сказал нам: "Однажды мы пойдем туда, и мы пойдем к дому дона Хуана". Он имел в виду то, что Кэрол однажды возьмет некоторых из ее "друзей" (он произнес это жалобным голоском, как делал это часто и ранее с этим словом, подражая интонации одной старой женщины, которую он знал). Он сказал, что Кэрол рассказала этой группе такие вещи о встрече с Бросившим Вызов Смерти, которые она не рассказывала ему, "но я получил отчет". Он сказал нам, что бы он ни пытался сказать ей об этом, она одаривала его "таким взглядом". Он изобразил сильно сдвинутые брови и спросил, глядя исподлобья: "Почему ты спрашиваешь об этом?".
"Загадкой для нас остается то, что в том крыле отеля "Hotel Catedral" был пожар". Он не знал, когда это случилось. "Если это произошло до того, как я был там с Бросившим Вызов Смерти, тогда все произошедшее с ними случилось во сне Бросившего Вызов Смерти. Если же это произошло позже, то, может быть, крыло сгорело оттого, что энергия была слишком тяжелой. Я хотел бы это узнать, но не собираюсь проводить расследование". Когда Кастанеда приезжал в Тулу, он иногда останавливался здесь. Они думали, что могли бы "уйти" отсюда.
Кастанеда пояснил, что он и Кэрол не могли провести ночь в одном и том же месте. Однажды они остались в Мехико Сити во время колдовского состязания или чего-то подобного, когда в отелях просто не было свободных мест. Все что могли предложить им - это большой одноместный номер. Он предложил: "Окей, ты ляжешь в спальне, между нами будет еще одна комната, а я лягу на кушетке".
Но когда они оставались вдвоем, они, по его словам, начинали вращаться "против часовой стрелки" - направление, в котором, как он объяснил, движется энергия в энергетических центрах в печени, селезенке, почках, надпочечниках и в матке; "и только в одном центре на голове она движется вперед-назад". Он продолжил: "Но там она просто не работает". Он сидел на кушетке и почувствовал, что начинает закручиваться, поэтому он встал и сказал: "Нам надо выйти". Кэрол уже стояла у двери и ждала его.
И так они бродили по Мехико Сити аж до 7 утра. "Бродить по Мехико Сити всю ночь? Да вы с ума посходили! Я хотел прилечь на скамейке в парке, но каким-то образом мы пробродили до 7 утра". Он сослался на слова Тайши на семинаре, и объяснил, что "даже если вы сидите там, зная, что она идет дать вам пинка под зад, и говорите себе: "Ну, уж в этот-то раз я не попадусь", и начинаете думать "этому не произойти", именно тогда она и достает до вашей задницы". Он сказал, что дон Хуан говорил ему не оставаться с Тайшей наедине в сумерках, потому что она могла нанести ему опустошительный удар в это время.
Он сказал нам, что "как-то раз он должен был нарвать инжира для Флоринды с ее дерева". Он заявил, что сам он не ел инжира, что он был просто "поваренком". Так или иначе, Тайша позвала его со словами: "Можно тебя на минуточку?". Он сказал, что это была какая-то "несусветная глупость, увиденная ею по телевизору". Он перешел на другую сторону, "и ему следовало бы быть начеку, поскольку было именно то время суток" (наступали сумерки).
"Очень скоро", сказал он, "она заставила меня заплакать, и я поспешил уйти. Я даже забыл об инжире". Вот такой она произвела на меня эффект.
Он спросил, видели ли мы четыре фигуры в Музее в Мехико Сити (четыре огромные статуи в Зале Майа Национального Музея Антропологии, которые Кастанеда описал на предыдущем занятии). Он считал, что это было "благоприятным знаком, что все четыре статуи были вместе - "это очень редко случается", поскольку Музей очень часто сдает одну их них или более в аренду для экспонирования где-нибудь еще. Четвертая из них - "это ДжоаннаДжоанна".
Кастанеда объяснил, что была еще одна ученица дона Хуана, которая действительно бывала с ним, но поскольку Ла Горда умерла, она была "с нами, но не среди нас". Он сказал нам: "Она пошла своим путем", и описал ее как "некую потерю". Когда Ла Горда умерла, "другая толстуха сошла с ума" (Сесилия Эванс /Cecilia Evans - пер./). Они "поместили ее в монастырь".
Джоанна все еще "навещает" их, и "они были бы счастливы, если бы она пришла на семинар вместе с нами". Он сказал, что дон Хуан считал Джоанну "сообразительнейшей", и убеждал нас, что она "очень умна". Он отметил, что ""нет", сказанное им Джоанной, являлось отказом мага в сотрудничестве".
Когда он и дон Хуан впервые пришли в музей, все четыре статуи были вместе. Дон Хуан описал их положение как "драму магов", отмечая, что поскольку Кастанеда был "трехсторонним", то один из его соратников "будет потерян". Им стала Джоанна. Когда Кэрол Тиггс ушла, Кастанеда "решил, что все нормально, что их стало трое, но все же это оказалась Джоанна". Кастанеда сказал нам, что Тайша "имеет очень хорошие отношения с Джоанной.
Похоже, встречи с ней не беспокоят ее, но для Флоринды каждая такая встреча заканчивается чувством щемящей тоски. То, что она не была с ними, он сказал "это не было моей виной, это был мой недостаток", было результатом его "трехсторонности". Он сказал нам, что был поддержан Тайшей и Флориндой в том, чтобы рассказать о Джоанне на своих лекциях, "но они сами не хотели делать этого; говорить о ней стоило им очень многих усилий". Эллис дал Кастанеде фотографии, которые принесли назад некоторые из нас, в том числе и отпечатки 8х10, которые Франко сделал с его фотографий четырех фигур.
Кастанеда показал нам которая из них Джоана, Тайша (самая навороченная, с чем-то висящим вокруг ее шеи и с выпученными глазами), Кэрол и Флоринда ("жестокой наружности", с брелком в виде ягуара). Он спросил, видели ли мы там же "разделенного мальчика" (описанного в музейной литературе как "Юноша" - каменная скульптура, относящаяся к "Раннему Постклассическому периоду Хуакстекской культуры".) Он сказал нам, что на его спине находится "маленькая обезьянка", которая является его энергетическим телом. "Вы можете сказать, что это был юноша с энергетическим телом на спине, потому что когда энергетические тела мужчин возвращаются и полностью фиксируются, у них появляется нарост", который, как он отметил, расположен обычно слева.
Он сказал, что у женщин энергетические тела сворачиваются "в эту трубу", которая позволяет им, при наличии внутренней тишины, "уходить и возвращаться". Он сослался на "Повелителя Паленков" с желто-зеленым ожерельем, находящегося в нижнем помещении Оахакского Зала в Антропологическом Музее. Он заявил, что "иметь такое ожерелье на таком высоком уровне и не иметь энергетического тела - опасная штука. Это делает человека жутко самоуверенным и упертым.
Вообще-то, хорошо иметь энергетические волокна вокруг плечей, но этого не достаточно. Вы также обязаны завершить перепросмотр и быть пустыми. Очень важно быть пустым", ключом к этому, как он заявил, является перепросмотр. "Не имеет значения, помните ли вы все", сказал он. "Вы обязаны пройти через это, положить на стол все, что вы можете вспомнить, и увидеть шаблоны - увидеть, как вы повторяетесь, увидеть некую чужеродность, увидеть там части Летунов, так, чтобы вы могли прекратить эти" повторы.
Он спросил, известно ли нам, что кто-то на семинаре попытался тайком пронести припрятанную в коробке из-под шоколада камеру. Они спросили этого человека, откуда он родом, и он ответил, что "конечно же" из Франции. Он проинформировал нас, что член Воскресной группы Франко - "не француз; он родился в Канаде и никакого отношения к Франции не имеет". Он сказал нам:
"Вы должны работать для тишины. Флаерское мышление очень устойчиво, и так во всем мире". Если вы достигли внутренней тишины, вы можете "видеть". Вы поймете, что достигали этой точки и ранее, но были не в силах этого вспомнить. Вдруг вы снова сможете видеть все вокруг". Это напомнило ему о фильме "Они Жили", "гордым владельцем" копии которого он был. Главный герой в этом фильме сражается с другим парнем, который отказывается одеть темные очки, разоблачающие чужеродную сущность других существ.
Наконец, парень одевает-таки очки, и Кастанеда изобразил, как тот вздрогнул от неожиданно увиденной информации, которая обычно проходит мимо сознания. Он также напомнил фильм "Star Trek", в заключительной сцене которого был показан Капитан Кирк, стоящий в Парке Золотых Ворот в Сан-Франциско. Кирк был поднят лучом к кораблю, и женщина прыгнула ему на спину, с целью пойти с ним. "Я люблю эту сцену - вы обязаны быть столь же скрытными, если вы хотите убежать". Он также отметил, что все мы "постоянно ищем луууубофф, и это еще одна из хитростей Летунов". "Это неизменно", мы "постоянно стремимся во что бы то ни стало найти любовь, любовь".
"Мы умнее этого, но, все равно, это одна из вещей, вокруг которых вперед-назад шатается обманутый ум". Он сказал нам, что недавно говорил с ортодоксальным христианином. Он сказал: "Они думают, что все идет к тому, что им будет все дано: "ключи от царства божьего"". Католики, с другой стороны, "в тайне от других носят повсюду с собой картинку с Папой на ней. Для них, чтобы попасть в рай, необходимо быть уверенным, что они раскаялись во всем до смерти. Правда, у них есть еще один шанс, если они потерпят фиаско в предсмертном покаянии - они попадут в Чистилище". Он прокомментировал это так: "Какая поразительная систематичность!".
"Маги не ожидают, что что-либо будет им дано. Маги просто смиренно предлагают Намерению что сделать, в их действии нет эго или гордости. Если вы преклоняете колени перед Намерением, оно переступит через вас. Поэтому, они просят просто и скромно, но они сообщают свои потребности".
Нам показали длинную форму Серии Мужественности, в которой каждое движение перетекало в следующее. По подсчетам Кастанеды, всего их было 28. (15-е было началом 8-го, удар одним кулаком, и 18 было началом "пилы"). Мы проделали эту форму около десяти раз, повторяя сначала за Кастанедой, а затем за Кайли, с целью поместить эту последовательность в нашу "кинестетическую память". Затем Дариен и Эрин показали нам начало еще более долгого паса.
Подразумевалось, что эти длинные формы собрал воедино Лухан, или "Ло Пань", который, по словам Кастанеды, "мог грациозно действовать как в этом мире, так и во Втором Внимании, что давало ему непревзойденные возможности". Он напомнил нам о важности коленей, и сказал, что не следует допускать болтания в них. Кайли продемонстрировала, как использовать фиксацию ног для ударов ногой в длинных формах. Она сказала нам, что Рени повредила свои колени, и это было причиной невозможности ее поездки в Мехико. Кроме того, эта травма была знаком, указывающим на важность защиты коленей от травм. Она описала аргентинцев как очень "упрямых и закостенелых людей - весьма привлекательных, и обычно поджарых - но стремящихся вести себя слишком уж непоколебимо".
Она рассказала нам об очень толстой певице танго, с которой она была знакома. Днем она была врачом, а вечером исполняла танго. "Она обычно сильно потела, и потому снимала свое верхнее платье, и, хуже того, снимала платок". Но она была "слишком толстой, чтобы быть уступчивой", поэтому "обычно она танцевала только половину времени, пока играл оркестр", и когда она не пела. Большинство исполнителей танго стоят как вкопанные, когда поют, преисполнены выше краев чувства собственного достоинства и вынуждены передвигаться чересчур жеманно.
Кастанеда заявил, что когда он был "маленьким аргентинцем", он хотел пойти посмотреть на такого парня. Было очень сложно добыть билеты на радио-шоу, где он выступал, но Карлос, будучи маленького роста, "никогда не отступал".
"С моим ростом", комментировал он, "если бы я отступал, то не выжил бы". Поэтому он достал билеты. Он был впечатлен тем парнем - "факт, что он будет танцевать, сняв свои ботинки, предавался анафеме. Он не имел чувства достоинства, свойственного многим аргентинцам. Половина людей ненавидела его, другая же считала его неподражаемым. То аргентинское танго, что мы можем видеть теперь, очень неподвижно - в нем недостает подвижности коленей, которая должна там быть".
Этот стиль танго, который так нравился Кастанеде, назывался "la meta pata", что в буквальном переводе означает "поставить ногу". Он показал, как в этом стиле мужчина ритмично идет вправо и выставляет правую ногу вперед, а затем "незаметно" переводит это движение на бедро и бок. "Это очень рискованное движение, и правильная женщина не позволит мужчине выполнять la meta pata".
Он посоветовал нам не заниматься бегом, поскольку бег также неблагоприятно отражается на коленях. Он пошутил, что нам не следует также "сердито молотить ногами ночью под одеялом, поскольку так можно повредить сухожилия". Он сказал: "Мне известно, что здесь несколько очень рассерженных людей, носящих много гнева в себе". Эллис перекрестилась, и Кастанеда прокомментировал: "О, нет, не Эллис".
Он сказал нам, что Эллис "иногда становится этим большим существом, иногда она становится Сильвией, ее матерью". Она может также впасть в состояние повышенной конкурентности, "и тогда вам надо лишь слегка подтолкнуть ее, и она станет Сильвией". Он пошутил, что кое-кто в его группе хотел нанести рисунок "разделенного юноши" на майку, но Флоринда возразила, что этот паренек имеет "большую и толстую сосиску - поэтому вы не сможете поместить его на майку".
Он изобразил, как кто-то другой из его партии возразил: "Ну и что же. В конце концов, я могу убрать эту штучку, или как-нибудь прикрыть".
Он обратил внимание на то, что дон Хуан говорил ему, что Бросивший Вызов Смерти был мужчиной, поскольку у него на спине находился бугор энергетического тела. Кастанеда заявил: "я был настолько ошеломлен услышанным, что прошло тридцать лет, прежде чем я понял то, о чем он говорил - энергетическое тело мужчины закрепляется на спине". Он говорил о тишине и кинестетической памяти, указывая этим на то, что длинные формы, культивирующие кинестетическую память, помогут нам "сойти с ума". Он сказал, что мы будем "лучше, эффективнее" без флаерского ума.
"Вы получите возможность действовать более непосредственно, быстрее. Тенсегрити", заявил он, "будет служить буфером" для нас, если мы потеряем флаерский ум. Он объяснил, что тенсегрити "служит гармонизации и созданию свободного места". Без этого "вам может понадобиться хороший психиатр".
"Кастанеда сказал нам, что человеческие существа "являются очень страстными, стоит лишь им освободиться от флаерского ума и вернуться назад к человеческой сущности. Вот о чем Флоринда и Тайша говорили" на семинаре.
Такого рода страстность - это "не похоть, которая, как он заявил, была нашим понятием страстности". Как пример того, как наш флаерский ум создает себя посредством языка, он вспомнил свою поездку с Игорем (с сынишкой психиатра, на которого он работал, и о котором /пер. - о сыне психиатра/ Кастанеда иногда заботился). Когда они проехали мимо пожарной машины, Игорь начал скандировать: "Пожарная машина, пожарная машина, красная пожарная машина". Затем он спросил Кастанеду: "Ты заметил пожарную машину?" Кастанеда, похоже, проморгал ее, поэтому Игорь схватил его голову и повернул ее в сторону пожарной машины.
Он сказал нам, что "личность Игоря будет поступать так же - она будет принуждать вас смотреть на то, на чем она сфокусировалась; она будет хватать вас. Она очень настойчива". Игорь же продолжал: "Пожарная. Красная пожарная машина. Мне нравятся пожарные машины. Красные пожарные машины". Вот именно так, вербально, мы и создаем свой мир, объяснил он. Однажды "ум Игоря был поражен", когда он увидел желтую пожарную машину. Кастанеда скопировал изумление Игоря: "Желтая пожарная машина!!!" Затем Игорь спросил Кастанеду: "Тебе нравятся желтые пожарные машины?" Затем: "А тебе больше нравятся желтые или красные пожарные машины?" Это вернуло его "на привычную орбиту".
Он подчеркнул, что нам следует культивировать крепость энергетического тела. Он изобразил, как энергетическое тело "бредет к нам, волоча ноги", еще немного ближе, чтобы поделиться с нами своей силой. Это напомнило ему Игоря, ходившего вперевалку, как утка, и говорящего: "Я утка, я утка, я маленькая утка". Игорь так привык делать это, что продолжал это и после того как он повзрослел.
Кастанеда сказал, что это не самый лучший пример для нас. Вместо этого, он припомнил, как его дед постоянно советовал ему: "Ты не так очарователен, как твой кузин Федерико, и ты не похож на другого кузина, который хоть и не очаровашка, но, все же, симпатичен и скоро станет врачом. Ты как боль в боку, поэтому ни одна дверь для тебя не будет открыта столь же широко, как для твоих кузенов. Если кто-либо устроит вечеринку, ты должен будешь залезть в окно, чтобы на нее попасть. А чтобы остаться, ты должен будешь предъявлять требования. Для начала можешь начать раздавать советы, требовать, отдавать указания, вести себя черезвычайно самоуверенно и напористо.
И как только ты станешь управлять ими, или же вести себя так, словно ты это делаешь, никто уже не сможет тебя выкинуть - ты уже станешь их частью. Поэтому", сказал он, "я даю тебе взамен нечто такое, что ты сможешь использовать - этот совет. Если ты хочешь попасть на вечеринку, ты обязан получить контроль над ней, иначе тебе не позволят остаться там. А поскольку большинство людей - затраханные долбоебы (пер. - из песни слов не выбросишь), они до смерти хотят услышать, что им делать. Они до смерти хотят получить совет или рекомендацию, поэтому, если ты будешь давать им это, ты будешь их контролировать".
